очищение воина...

[bolkunac]

Беседа с психологом и поэтом В.Каганом.
— Московские психологи все больше говорят о насилии, о том, что оно становится нормой жизни, ощутили ли вы это, Виктор Ефимович?
— Я увидел и буквально ощутил в глазах практически каждого встречного тревогу… У тревоги два выхода: найти источник или перевести ее в страх — cо страхом уже не так страшно; когда знаешь, чего боишься — чужой религии, группы лиц, жабы, — ты уже знаешь, с кем бороться… и к кому притулиться, чтобы бороться вместе. Люди борются с пустотой, запас тревоги от этого на самом деле не становится меньше, и им не становится легче, но насилия становится больше. В 70-х годах Владимир Лефевр в США провел эксперимент, в котором испытуемыми были коренные американцы и наши эмигранты, — это была в то время политическая эмиграция, не самые советские люди. И все-таки результат: у американцев — четкие границы добра и зла при высокой готовности к компромиссам, у наших — размытость границ при бескомпромиссности. Вы представляете, к чему может привести бескомпромиссная борьба не отличимых друг от друга добра и зла? Хотя зачем представлять — сегодня потребность в образе врага плодотворно растет снизу, есть этот запрос
 

— Вы хотите сказать, что уровень тревоги людей не зависит напрямую от принадлежности к стране побеждающей или терпящей какие-то поражения? Что не в этом дело? Что дает тревогу и агрессию?
— Давайте смотреть на то, что есть. Многие десятилетия тяжеленной алкоголизации. Масса людей с так называемым вьетнамским синдромом — следствие афганской и чеченской войн. В 90-х годах в Ростове собирались строить реабилитационный центр, в котором вроде бы как все предусматривалось: психиатрическое наблюдение, физиотерапия… Я говорил о том, что не с того конца надо начинать — надо прежде всего готовить семьи к возвращению с войны их родственников. Готовить социальных работников, психологов, которые помогут устроиться на работу, адaптироваться. И только если все это не срабатывает, возникают психиатрические проблемы — тогда к психиатру. Одна мать рассказывала мне, что сын, вернувшись с войны, два месяца лежал лицом в стенку, а она все приставала: «Поговори со мной. Ну поговори». И однажды он заговорил, да так, что она взвыла: «Как ты мог это делать!» И он снова замолчал, уткнулся лицом в стену. Она не была готова, сама получила травму и его заново травмировала…
    И мы с известным в ту пору политиком Мариной Салье придумали программу, которую назвали «Oчищение воина». Так называется обряд американских индейцев: когда мужчина приходит с войны, племя встречает воина и три дня празднует его возвращение. Никто не оценивает: справедливая это была война или нет, трусом он там был или героем — радуются возвращению. Это же психологически не только празднование — они через три дня получали из воина сеятеля, охотника…
— Психологическое разоружение?
— Психологическое разоружение, да...Очищение воина у нас происходило на групповых тренингах. В группах были матери погибших в Чечне солдат и чеченские женщины, потерявшие мужей и детей, были демобилизованные ребята и полковник из дивизии особого назначения c лейтенантами-замполитами, которых по приказу Mинистерства обороны сделали в одночасье психологами… Напряжение запредельное, страшные рассказы — люди были открыты. Три таких группы мы провели… Но этого мало, по стране гуляет огромное количество людей с непроработанными постстрессовыми расстройствами — это гигантский источник тревог… Порочный круг чувства вины и героизации насилия — смесь, равная по своей убойной силе противопехотным минам.

ЗЫ. Ключевая фраза - "порочный круг чувства вины и героизации насилия". Буданов - герой. Ульман - герой. Сталин - герой. В головах концлагерь.
"И Бога себе такого же придумали - с мигалками"... И кроме войны, нечего вспомнить.