Убей в себе государство

[bolkunac]

Отрывок из старой лекции Аузана (http://www.polit.ru/lectures/2008/10/22/auzan.html). Как-то я её пропустила.

"Государство как ценность – это консервант, типичная традиционная ценность. Вообще, государство как ценность возникает у немногих этносов. Это типично для молодого этноса, который пережил экзистенциальный кризис, который стоял на грани уничтожения. В великорусском этносе это было, но очень давно. Это было в период ига, когда писали «Слово о погибели Русской земли». И тогда появление этого было объяснимо.

Избрание государства в качестве ценности, а не в качестве инструмента, дает неожиданные последствия. Если государство – инструмент, то естественно приспосабливать его к тому, что требует человеческая эволюция. Это же инструмент. А если это ценность, его нельзя менять. В результате уже не раз историческая эволюция выводила на отчужденное отношение с таким государством... 

 

Например, отношение к заключенным или беглым каторжникам. В России к ним через эпохи проходит сочувственное отношение. В США люди, узнав о побеге, брали винчестеры и шли искать беглеца. А в Сибири, еще в 19-м веке, для беглых оставляли молоко и хлеб на подоконниках, понимая, что человек, скорее всего, не виноват.

Отношение к доносу. Донос, который в Европе является способом отстаивания своих гражданских прав, в России морально запрещен. Арсений Рогинский пояснял: в ходе большого террора количество арестов по доносу никогда не превышало 6%, при том, что Сталин требовал от органов НКВД поднять уровень народной поддержки. Не сумели. Донос запрещен.

"Правовой нигилизм". Это не правовой нигилизм. Это саботаж тех норм, которые предлагает власть.
Есть и обратная сторона. Чего ожидают от государства? Во-первых, постоянно есть ожидание экспроприации. В 2006-2007-м гг. бизнесмены постоянно спрашивали экономистов: «Ну не может же быть так долго. Ведь должны же прийти и отнять?!» Кстати, это фиксируется не только в России. Даглас Норт доказал, что при наличии вертикального контракта правитель никогда не заинтересован в достижении подданными максимального благосостояния, потому что это увеличивает их переговорную силу, протестный потенциал (политологи называют это "закон Токвиля"), поэтому периодически должны проводиться конфискационные реформы. Это закономерность.

Но есть и второе – разрешение казнокрадства. ... От власти и не ожидается, что она не будет воровать. Требуется, чтобы она не убивала. И фактически возникает негативный контракт. Власть ожидает, что люди не будут платить налоги, а люди ожидают от власти казнокрадства. Помните у Бродского: "Но ворюги мне милей, чем кровопийцы"?